мы потратили пять веков, дабы соткать для нашей сцены занавес, который называем Маскарадом, чтобы скрывать от вас истинное представление, но в итоге все сводится к простому факту - мы, вампиры, не хотим, чтобы вы, смертные, знали о нашем присутствии. по той же причине волк не хочет, чтобы овцы знали о том, что он рядом. это настолько облегчает нам дело.

v:tm » last night

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » v:tm » last night » личные эпизоды » тайное в тайном


тайное в тайном

Сообщений 1 страница 7 из 7

1

ТАЙНОЕ В ТАЙНОМ
kelly bailey - what kind of hospital is this?;

http://s3.uploads.ru/dicNb.jpg

http://sd.uploads.ru/02xG9.jpg

[indent]  :: taylor solberg, howard todd;
http://forumstatic.ru/files/0019/a4/9b/52370.png
mid summer 2011; современный мир больше не топит больных котят. их не давят более сильные братья и сестры, с ними нянчатся взрослые. этот мир принимает не таких с распростёртыми объятиями, право каждого на жизнь и блага воспевается громче, чем любовь в шекспировских пьесах. странный не-мертвый мир вынужден мимикрировать и под это, чтобы не быть раскрытым. а кто-то и вовсе проникся новыми идеями. не напрасно ли?

+2

2

[indent] Бакстер никогда не жаловался ни на самочувствие, ни на жизненные неурядицы. Как и многие, он пришел сюда, потому что оказался лишним там, куда его определила жизнь. В золотой клетке, среди роскоши и и богатств, из которых ему не принадлежало ни цента, он чувствовал себя чужим и одиноким. Тейлор понимал его как никто. Хоть воспоминания о прошлом и практически истерлись из его памяти, лица исказились, а краски поблекли, он не забыл горячую ненависть к такой жизни. Жизни, в которой его попрекали каждым потраченным на него центом, а всю любовь и заботу получали старшие, более правильные и послушные дети. Тейлор принял Бакстера в семью с распростёртыми объятиями и делал для него столько же, сколько и для других своих подопечных, если не больше. Ти рассказывал о нем Лео, на что Сир привычно закатывал глаза. Он считал подопечных своего Дитя каким-то цветастым зоопарком. Будто Тейлор чрезмерно увлёкся разведением кошек и готов был про каждого котёнка говорить часами. Иногда Солберг и сам так думал, но привязанности к бродяжкам это не умаляло. Когда-нибудь это тебя убьёт, говорил Сир. Тейлор ему верил и говорил себе, что готов спасти себя при надобности. Правда, глядя на свой сброд, свой маленький "клан", он не был так уверен в своей беспристрастности.
[indent] Бакс был скромным. Он стеснялся просить, если ему что-то было нужно. Поэтому когда посреди разговора у него внезапно отказали ноги, и он упал, Тейлор едва успел его подхватить. Ребята обеспокоенно собрались вокруг.
[indent] - Все нормально! Это пройдет, - Бакстер нервно засмеялся. Его нога конвульсивно дернулась и безжизненно упала, когда он попытался согнуть ее в колене.
[indent] - Ты уверен? - Таша присела рядом. - Выглядит плохо.
[indent] - Со мной бывает. Мне просто нужно мое лекарство. Не подашь мне рюкзак?
[indent] Ребята засуетились, малыш Билли принес сумку из общей кучи вещей. Бакс зарылся в неё и извлёк на свет оранжевую баночку. Она была пуста.
[indent] - Черт, - помолчав, выдохнул Бакстер и выбросил бесполезный кусок пластмассы.
[indent] - Почему ты молчал, Бакс? - Таша вцепилась парню в плечи.
[indent] - Что за лекарство? Только скажи, мы достанем, - подхватили недовольным ропотом остальные.
[indent] - Я не хотел вас напрягать. Простите, - больной вжал голову в плечи. Тейлор поднял голову и уставился на небо, прикидывая варианты. Как смешно. Он ведь может за секунду излечить подопечного от любой хвори, но вместе с тем он выдаст себя. Бакстер не дурак, он будет искать ответы. Одна маленькая вольность может все испортить. Ти втянул воздух в лёгкие и вытолкнул его, изображая вздох.
[indent] - Я знаю доктора, - неловко начал Бакс. - Зовут мистер Тодд. Принимает у себя дома обычно. Личный врач благородного семейства Уоттс или типа того. Он хорошо знаком с моей болезнью. Я не хочу к нему, он скажет про меня родителям.
[indent] - Не скажет, - резко оборвал его Тейлор. - Давай-ка, поднимайся.
Не без помощи ребят Бакстер взобрался к нему на спину.
[indent] - Вы знаете правила, - Ти повернулся к подопечным. - Уже поздно. Младшие не отходят от старших. В случае чего прячьтесь и не высовывайте нос.
[indent] - Все схвачено, шеф, - Таша шутливо приложила руку ко лбу козырьком. - Возвращайтесь скорее.
[indent] Тейлор кивнул и бодрым шагом понёс несчастного по названному адресу.
[indent] - Ты серьёзно будешь меня так нести всю дорогу? - неловко спросил Бакстер, покрепче цепляясь за его плечи.
[indent] - Ты не тяжелее моей рабочей сумки, Бакс, - хмыкнул Ти. Приврал, конечно. Тринадцатилетка однозначно весит побольше термосумки с пятью пиццами.
[indent] - Почему ты это делаешь?
[indent] - Делаю что?
[indent] - Ну, все это. Помогаешь нам. Вытаскиваешь, снимаешь с иглы, даешь деньги на то, чтобы мы могли начать жить по-человечески, и ничего взамен не просишь.
[indent] Тейлор скривил губы в ухмылке. Что он мог взять с детей кроме пары глотков крови и слухов? И что ему вообще могло быть нужно кроме этого?
[indent] - Почему… потому что могу. Тебя устроит такой ответ?
[indent] - Должна же быть какая-то причина.
[indent] - Я же вроде рассказывал. Я был как вы. Я и сейчас как вы. Только есть где жить и что положить на хлеб. Но я не забыл, как мне однажды помогли, потому помогаю другим.
[indent] Бакс засмеялся.
[indent] - Прости, я не могу поверить, что так может быть на самом деле.
[indent] - Бедный грустный Бакстер, - Ти хмыкнул. - Ты прав, я солгал. Я сейчас унесу тебя в тёмный угол и съем, а ребятам скажу, что ты скончался по дороге. Таша будет плакать, пока в обморок не упадёт.
[indent] - Так лучше, - тихо засмеялся Бакс. Его рука сползла с плеча и безвольно повисла.
[indent] - Держись нормально, ё-моё! - возмутился Тейлор.
[indent] - Не могу. Она не двигается, - мальчишка вместо этого уткнулся подбородком в плечо Солберга. Вампир стиснул зубы и ускорил шаг.

[indent] В паре шагов от места назначения Ти затормозил, повинуясь нечеловеческому предчувствию. Что-то здесь не вписывалось в атмосферу тихого спального района, даже сверчки здесь пели тише.
[indent] - Ты уверен, что это здесь? - спросил он. Бакс держался за него уже почти зубами.
[indent] - Точно. Я сюда ездил чуть ли не каждую неделю. А что?
[indent] - Ничего. Мне здесь не нравится.
[indent] - Слишком прилично?
[indent] Тейлор оставил издёвку без ответа. На секунду ему захотелось плюнуть на все и просто напоить Бакса своей кровью, а там хоть трава не расти, но он не мог подставить так себя, своих ребят и, более всего, своего Сира. Так что, проглотив нехорошее чувство, Ти взошёл на крыльцо необъяснимо враждебного дома и поднялся на третий этаж. Бакстер нажал на звонок.
[indent] Как только хозяин дома открыл дверь, Тейлору стало ясно, что ему так не понравилось. Он узнал мужчину, а тот наверняка так же узнал его. Старательно поддерживаемое "живое" сердцебиение на насколько секунд замерло прежде, чем Ти взял себя в руки и вернул ему прежний темп. Он знал каждого анарха в Новом Орлеане, и мистер Тодд к ним не относился. Это был чужой вампир, которому не стоило доверять сразу.
[indent] - Доктор Тодд? - Тейлор подал голос первым.
[indent] - Здравствуйте. Извините, что так поздно, - Бакс поднял в приветствии единственную рабочую руку.
[indent] - Бакстеру плохо. Он сказал, только Вы сможете помочь.
[indent] Минимум, чего он ждал от нового знакомого - это презрения и насмешек. Он был так увлечён своими ребятами, что его мало кто воспринимал всерьёз. Хотя, честно скажем, у других попадались увлечения куда менее презениабельные.

Отредактировано Taylor Solberg (2019-11-05 00:01:10)

+2

3

у меня редко случались действительно выходные дни.
точнее, ночи.
обычно я вдруг срывался работать в самом начале, едва успев открыть глаза (привычка). да и забот у меня более чем всегда было достаточно (данность), поэтому мне никогда не приходилось задумываться: а чем занять себя сегодня?
наоборот.
только лишь я собирался выделить день, чтобы остаться дома и почитать или сходить куда-нибудь прогуляться, на меня (метафорично: из ниоткуда) падала кипа бумаг, чьи-то истории, резко сгоревшая проводка в капелле, внезапно лопнувший обсидиановый шар в подземелье, чьё-то случайное озарение, срочно нуждавшееся в консультации и одобрении, и.. ещё много всего.
на самом деле я был доволен.
в какой-то степени даже счастлив. наверное.
деятельность, непрерывная и постоянная, была отличным способом сделать вид, что никаких моих, личных, проблем не существует. ведь когда вся нежизнь без конца вертится вокруг обеспечения деятельности ресурсов, неважно: чьих и каких, то о своих неурядицах забывается.
да.
к тому же я правда хотел сделать как лучше.
ведь я любил это место.
по-настоящему.
даже когда мне было плохо. или когда было лень. или когда моё настроение случалось скверным, стоило лишь сказать, что моя помощь необходима (на самом деле не было необходимости и просить. лишь дать мне знать, что что-то случилось).
вот так всё просто.
задумчиво прикрыв глаза, я пробежался меланхоличным взглядом по окончанию страницы ещё раз.
текст отпечатывался в мозгу нечётко. каждое слово путалось в пелене и зацепялось за новое, скатываясь в уродливое пятно чернил. это происходило, наверное, потому, что ночь уже с её начала случилась слишком ленивой. мне никто не звонил и не писал. никто не приходил. я плохо спал. и оттого решил остаться наедине с собой. почитать книгу. что-нибудь развивающее.
да-да. почитал.
уже часа с полтора я перелистывал одну и ту же главу вперёд-назад, каждый раз концентрируясь с новыми силами. однако дело не шло. это меня, честно сказать, уже слегка раздражало, и потому, наконец захлопнув книгу, я положил её на стол с какой-то глупой и очевидной обидой на самого себя.
такие вещи случались нечасто.
и мне уже заранее было известно, что это ночь в никуда.
возможно, если бы фрэнсис, мой сын, не был бы занят сейчас, я пригласил бы его поговорить. или, к примеру, сыграть во что-нибудь. мир удивительно прогрессивен. и сейчас есть столько всего, чтобы занять свой досуг, при этом с пользой (пускай условной и минимальной), однако.. мои проблемы не повод отвлекать остальных. даже близких. я не могу прерывать чужую работу. это ведь было бы.. неуважительно. просто неправильно.
нет.
пройдясь по комнате, протерев глаза руками и, по привычке, изобразив глубокий выдох, я, как всегда это происходило в подобных случаях, резко и нервно начал ходить кругами. медленно брови сползались друг к другу, из-за чего кожа на переносице собиралась в глубокую вертикальную складку, медленно закрывались и открывались глаза, медленно взгляд перемещался по комнате: с пола на потолок, с потолка на книжный шкаф, от него к холодильнику, далее на диван, а затем на небольшое кресло. и время шло тоже медленно.
медленнее обычного.
в дверь постучали.
на самом деле мне показалось.
я лишь хотел, чтобы кто-либо пришёл. чтобы кто-либо отвлёк меня от единения с собой и со своими мыслями. а они уже начали проявляться.
чёрт.
на самом деле я просто очень давно не медитировал.
в этом, наверное, и крылась моя проблема.
в делах и бытовых мелочах, я совершенно забыл о своих поисках. и о работе над ним.
в дверь постучали.
было бы очень смешно в это поверить. выдавать свои желания за действительность — шутка для идиотов.
в дверь постучали.
на этот раз я уже почти смеялся.
мне однозначно было необходимо отвлечься.

мне стало лучше.
было ли дело в отсутствии медитаций, следах прошедшего ритуала, голоде или, действительно, в моих сумбурных мыслях — это уже не имело значения. из-под прикрытых ресниц я наблюдал, как по бликующим в свете лампы перилам, скачет назойливый яркий блик.
но он уже не раздражал меня.
в общем-то, мне было всё равно.
и ничто не могло потревожить сложившееся равновесие.
в дверь постучали.
-мать твою, — процедил я, почти срываясь с дивана.
однако на этот раз что-то смутило меня чуть больше обычного.
и я прислушался.
да.
мне это не послышалось. там, за порогом, действительно кто-то был. и совершенно не важно, кто. ведь я смогу занять себя чем-то. а значит моя нежизнь обретёт смысл на эту ночь в том числе. собравшись с мыслями, я поднялся, закатал левый рукав рубашки, до того расстегнувшийся и болтающийся на руке, поправил ворот.
-иду.
когда-то давно я ещё спрашивал, кто стоит за дверьми.
но потом эта привычка погибла вместе с моими страхами.
я совершенно не удивился, увидев пришедших.
будем честны, людей ко мне приносили и в более.. неожиданных состояниях, в более неприглядных. прищурив глаз, я осмотрел пришедших. один из них явно был на подходе. а второй выглядел.. странно. с лёгкой, чуть ироничной усмешкой, я пару раз кивнул себе.
это так.
в общем-то, совершенно неважно.
даже если бы в моём дверном проёме сейчас стоял оборотень, а человек нуждался в помощи — я бы пустил обоих. к тому же, недальновидно и даже глупо судить о книге лишь по обложке. и пусть на ней хоть десять раз будет выведено название враждебного к нам.. издательства.
(я не умею в метафоры)
тишина была прервана неизвестным мне и молодым по виду сородичем.
-да?, — неспеша я перевёл взгляд на него, - добрый вечер. ну. может быть, и не только. но проходите, — слегка нахмурившись, я отошёл от двери. мне приходилось и раньше слышать подобное. от пациентов и их семей.
ладно. сейчас определённо не время.
изобразив, по привычке, ещё один глубокий выдох, я вновь приблизился к молодым людям, - кратко. что произошло?, — бросил я молодому сородичу, кивая и поднимаясь наверх. человек не был ранен. если бы он получал какие-то повреждения, то я бы это уже услышал. по крайней мере, так было всегда. и потому я планировал провести быструю диагностику.
-я вижу, что у него отнялись ноги и уже не двигается рука. как давно? он выпивал?
речь человека была достаточно чёткой. и потому я надеялся, что мои самые страшные мысли не оправдаются, — были ли с утра какие-нибудь необычные ощущения в конечностях? жжение там, мурашки? если да, то случалось ли раньше что-то подобное? если да, то как давно?, — у меня было просто критически мало данных. я ничего не знал о том, как давно происходят эти клинические проявления. и что ещё присутствует в анамнезе, если он, вообще, собран, этого парня, — есть ли какие-то заболевания? вич, гепатиты, в частности гепатит с, лимфома, моноклональная гаммапатия, остеосклеротическая миелома, poems-синдром, синдром кроу–фуказа, болезнь кастлемана? может быть, диабет?
у меня была догадка.
но это определяется чуть ли не методом исключения.
или. нет. да. то есть.. ладно. в экстренном случае я бы мог оперативно сделать ему анализ ликвора. но для начала было необходимо понять, что, вообще, происходит.
остановившись возле двери с панелью, я обернулся, — разуйте, полностью, потом тащите наверх, — обычно я всегда просил снять куртки и надеть бахилы. но коридор переживёт. сегодня. там разберёмся, — я осмотрю его, — мне нужно было достать инструменты, —первая дверь налево, — базовая диагностика. ахиллов рефлекс. булавка. и ещё пара вещей.
здесь не было необходимости изобретать колесо.
и хотя я не хотел его резать, что-то внутри подсказывало, что помогать нервам придётся, — после того, как заведёте, ждите нас в коридоре. лучше — вообще, внизу, — закончил я, подперев стулом дверь.
конечно же, опрометчиво оставлять чужого сородича в своём убежище.
но.
у меня был больший долг.
больший, чем самозащита, наверное, в миллиард раз.

+2

4

[indent] Доктор Тодд как-то видимо стушевался, услышав лестное замечание о своей незаменимости, хотя из уст Тейлора оно звучало скорее как вызов - "я слышал, ты незаменим, докажешь мне это?" Он зафиксировал то, как взгляд сородича сосредоточился на Бакстере на секунду - на единственном живом человеке среди них троих. Уровень доверия медленно полз вверх. У них обоих была общая цель, и это было в приоритете. Для Тейлора всегда было все просто. От враждебности он переходил к дружелюбию легко и непринужденно, стоило собеседнику пройти его молчаливый тест. Доктор Тодд его прошел, и Солберг, расслабившись, проследовал за ним в убежище немертвого врачевателя.
[indent] Тейлор в чужих доменах бывал нередко. Мельком, конечно, не претендуя на то, что его пригласят остаться. Да что там, его чаще пытались сразу выставить за дверь, особенно камми. А Ти это даже нравилось. Такое отношение подстегивало его ненависть к задравшим нос от власти и богатства, тем самым, кого он мечтал макнуть носом в грязь. Он улыбался, беззастенчиво скалил клыки, желал приятного вечера, кланялся и всячески дерзил прежде, чем уйти. Они закатывали глаза. Они кривили лицо в презрении. Они пытались спугнуть его, как бродячего кота. Но дворовому зверю было плевать на это шиканье. Улицы все равно принадлежали ему.
[indent] Этот домен был нейтрален по ощущениям и очень стар. Старыми были не стены и не мебель, часть которой была явно куплена в Икее по принципу "мне просто нужен диван, Господи боже, все равно, какой". Сам воздух в апартаментах был пропитан какой-то таинственностью, какую можно ощутить только в библиотеках или музеях. Здесь обитали знания. Доктор вел практику очень давно или же занимался исследованиями, и эту ауру нес с собой. Любопытство заставляло Тейлора приглядываться к деталям интерьера и холостяцкому беспорядку вокруг, и только беспокойство за подопечного помогало не отходить от плана. Бакс уже и второй рукой держался плохо.
Доктор засыпал вопросами, на которые у Тейлора не было ответа, потому он просто молчал, предоставив возможность отвечать больному.
[indent] - В последний раз такое было давно, - смущенно ответил Бакс. - Еще до того, как... эээ... в общем, недели три назад.
[indent] "До того, как," - про себя отметил Ти с ухмылкой. Домашний мальчик стеснялся того, что сбежал из дома. Боялся, что его сдадут родителям. Хотя, любому уважающему себя сородичу должно было быть плевать на это.
[indent] - Диабет точно есть, - внезапно встрял он в разговор, когда Бакстер запнулся, услышав кучу незнакомых диагнозов. Он проследил за реакцией доктора, который сделал про себя какие-то выводы и пошел к двери. Забавно, его мимика была небогатой, даже очень скудной, но крошечные изменения, движения глаз и мышц вокруг рта не ускользнули от внимания Тейлора. Повинуясь распоряжению, он посадил совершенно беспомощного мальчишку на диван и стащил с него ботинки.
[indent] - Прости, что напряг тебя так. Ты не выглядишь сильным, - Бакстер виновато почесал нос едва подвижной рукой.
[indent] - Ешь больше, Бакс, - ворчит Тей, не меняясь в лице, а потом берет его на руки, лишь немного изображая усилие. Бакс смотрел на него озадаченно поверх своих квадратных очков, но, как и все, не задавал вопросов. Это было одно из правил, которое ребята старались соблюдать. Конечно, нельзя запретить детям задавать вопросы совсем, можно лишь дать понять, что это не желательно. Если они спрашивали, Тейлор отвечал так, чтобы отбить всякое желание продолжать допрос. Постепенно они научились довольствоваться той информацией, какую Тейлор считал нужным им поведать. Возможно, это было не честно, зато безопасно. Ти буквально видел, как мучительно для Бакстера это молчание, но поблажку сделать был не готов. Как бы сильно ему не нравился этот пацан.
[indent] Они поднялись на второй этаж этих огромных апартаментов. Здесь Тайлер ощутил атмосферу "учености" еще сильнее. Тодд здесь работал, и дело касалось не только врачебной практики. Ведь у сородичей всегда есть дела поважнее, чем дела простых смертных. Тей занес больного, куда сказали, и усадил на стул. Уже уходя, он почти почувствовал хватку на своей руке и удивленно глянул на свои пальцы. Конечно, Бакс не мог его схватить непослушными руками, но смотрел так, будто вцепился бы в него всеми конечностями, если бы мог.
[indent] - Ты будешь в порядке, - Тейлор ободряюще улыбнулся. - Доктор, похоже, знает свое дело.
[indent] Затем его буквально вытолкали за дверь. Тей услышал скрип дерева с другой стороны - хозяин дома подпер замок стулом. Это была не столько самозащита, сколько жирный намек на то, что постороннему следует убраться поскорее. Подавив раздражение, Тейлор хлопнул в ладоши и зашагал к лестнице. Хотелось по-бунтарски остаться в коридоре, прямо под дверью, чтобы нервировать своим присутствием врача. Останавливало только беспокойство за здоровье Бакса. Если доктор будет нервничать, он сделает что-нибудь не так. Или вообще выгонит их взашей. Тей спустился по лестнице. С другой стороны, теперь ему ничто не мешало погулять по первому этажу и изучить его получше. Он старался ходить потише, но паркет этому не сильно способствовал. Личных вещей на виду было не много, но Тей все-таки нашел парочку грамот в красивых рамочках.
[indent] - Говард Тодд, m.d., - прочитал он вслух. Дата на грамоте была не указана, но вряд ли документ был поддельным. Интересно, доктор получил образование до или после Становления?
[indent] Тейлор без тени смущения прошелся по этажу и на пробу попытался войти в пару комнат. Замки на всех были закрыты, кроме разве что кухни и уборной. Секретики, значит! Солбергу понадобилось время на то, чтобы осознать, что не все живут так же открыто, как Бруха, что многие предпочитают одиночество и ревностно охраняют свое личное пространство. В общем, Тей беззастенчиво копался в чужих вещах, все трогал и рассматривал, как подобает невоспитанному подростку. От скуки он стал собирать башню из сервиза, который явно ни разу не использовался хозяином по назначению. Едва ощутимый знакомый запах, сильно разбавленный химией, заставил замереть с кружкой в вытянутой руке. Он вскочил с места так резко, что башня с жалобным звоном рухнула. Несколько чашек и блюдце упали со стола и разбились, но Тейлора это не волновало. Вены ожгло, Тей рванул к лестнице и остановился на нижней ступеньке, хищно вглядываясь в полумрак. Пахло кровью Бакстера. Тейлор закрыл глаза и напряг слух. Слабо, но он слышал спокойное живое сердцебиение. Он так и застыл с закрытыми глазами, и стоял так, пока запах крови не поблек, и наверху не скрипнула открывшаяся дверь. Сердце Бакстера билось ровно. Тейлор вернулся на кухню, собрал осколки посуды и выбросил в мусорное ведро. Раскиданные по столу чашки оставил как есть и вернулся в гостиную.
[indent] - Он будет жить, доктор? - Ти оперся плечом на косяк двери и сунул руки в карманы, испытующе глядя на Говарда. Беспокойство никуда не ушло. Не уйдет и он сам без своего живого друга.

Отредактировано Taylor Solberg (2019-11-08 15:15:11)

+2

5

в общем-то, мне было всё равно, кто заглянул ко мне за помощью.
да.
случались и ситуации намного хуже.
например, как-то ко мне притащили еле живого бандита. вот уж не знаю, кем он там и кому приходился (мне совершенно не было до этого дела), но его люди явно считали, что я обязан помочь. не потому, что у меня клятва. не потому, что ранее, до того, я не отказывал в экстренной помощи никому. вообще.
всё было намного проще.
каждый из жителей города, ну, или их большинство, были им априори обязаны.
по крайней мере, так полагала эта компания. но.
мне пришлось объяснить им.
моё убежище — это убежище и для других. для тех людей, которые, так случилось, нуждаются в помощи. для тех людей, которые стали заложниками обстоятельств. не по своей вине. для тех, кто жил и продолжает жить по чести и совести. или, по крайней мере, хотя бы как-то старается следовать этому. пусть и в своём понимании. все мои пациенты — в первую очередь люди. а не животные. и они не убивают и не глумятся над слабыми ради наживы или сомнительного веселья.
гуманность — это милосердие к жертве. а не к убийце.
-ещё до того, как что?, — нервно откликнулся я, стоя на лестнице. мне было всё равно, пьёт ли он или же принимает. или другое. личная жизнь моих пациентов меня не заботила. а я уже решился помочь, поэтому — вы понимаете, что недомолвки сейчас опасны. если у вас произошёл сильный стресс, без вмешательства чего-либо извне, просто скажите мне да. я должен понимать.
после того инцидента мне не хотелось выходить в люди.
мне было необходимо остаться наедине с собой.
помнится, я занялся делами капеллы с особым, большим, наверное, если такое, вообще, возможно, усердием. и мне понадобилось полтора года, чтобы я смог снова с кем-то непринуждённо общаться и поднимать на собеседника взгляд. и чтобы смог каждую ночь, когда встаю, а также каждое утро, когда ложусь, произносить: «всё было правильно».
теперь я с этим согласен.
-диабет, — изобразив очередной вздох и нахмурившись, я кивнул, — ясно. какого типа? у меня есть предположение в любом случае. если нам повезёт, то обойдёмся без операции.

увы, однако нам не повезло.
конечно же, после упоминания диабета, гипергликемия не стала открытием. не удивили также тахикардия с низким давлением. после того, как я проверил проприоцептивную чувствительность конечностей пациента, сомнений уже не оставалось — на самом деле дан часто встречается у подобных больных. однако.. чёрт.
это ведь надо же было так запустить.
помогать парню пришлось уже привычным мне способом.
потому многое я начал делать на автомате.
что ж. периферическая нейропатия — вполне предсказуемо и неизбежно. к тому же, как это часто бывает, у пациента уже были поражены и симпатический, и парасимпатический отделы. как итог, воспаление и.. разберёмся. так. ладно. что там у нас.. 8,6 ммоль/л. хорошо.
единственное, что волновало меня по-настоящему — анестезия. конечно, я знал её особенности у диабетиков, но сам давно не занимался подобным. последние полтора года этап подготовки всегда делегировался ассистенту, — пожалуйста, успокойтесь. всё хорошо. и больно больше не будет. вы уже с этим справились.
время как будто остановилось.
на самом деле я совершенно забыл, каково это, говорить с пациентом перед наркозом. здесь. в этом зале. голос мой был спокойным и даже мягким, — считайте от десяти до нуля.
когда я делал шов, и когда перевозил этого молодого парня в палату, и когда закрывал за собой дверь, меланхолично шагал по коридору, вешал халат на спинку какого-то совершенно случайного стула (а, это я же сегодня ведь и поставил его сюда).
всё это было так.. хорошо.

время как будто снова пошло.
но уже многим медленнее.
-ваш друг переживёт нас обоих, — хмыкнув, но не смотря на сородича, процедил я.
он.. волновался. я ощущал это, хотя и был практически глух к чужим эмоциям.
вот уж действительно, распри распрями, а ощущают все одинаково.
который час?
мне было сложно сказать.
возможно, уже светает. или совсем рассвело. возможно, нет.
-и даже без ампутации ног. кхм. вообще, он как-то следит за здоровьем? слышал хотя бы что-нибудь про «стопу диабетика»? пока до этого не дошло, но мне пришлось вшивать один из нервов через аутотрансплантат. это не шутки, — резко нахмурившись, я покачал головой, — ладно. всё это я расскажу уже завтра. и ему лично, — ступени лестницы, как и всегда после подобных ночей, казались мне бесконечными. свет — слишком ярким. радость от осознания того, что человек спасён, уже отступила. и оставалась только усталость. усталость и ощущение: «всё было правильно», — сейчас он спит. наверху. там оборудовано две палаты, ваш друг в одной из них. я буду заходить туда периодически, вы тоже сможете это сделать. правда, не раньше, чем через три-четыре часа, — таков порядок. по крайней мере, в моём убежище, — боюсь, сегодня вашему диабетику всё же придётся остаться здесь. мне нужно видеть его состояние. и, полагаю, ему придётся колоть анальгетики, чтобы он мог спокойно спать. если до следующей ночи всё будет в порядке, сможет идти, куда хочет. лучше, конечно, в госпиталь. ему теперь необходимо периодическое наблюдение. а ещё необходимо обследоваться, — помолчав с пару секунд, я наконец дошёл по первого яруса.
только сейчас в моей голове начали появляться сторонние, не относящиеся к больному, мысли.
я осознал, насколько глупо и опрометчиво поступил, оставив сородича в своём доме.
да, материалы и важные книги заперты. но.
тем не менее.
-что ж, полагаю, вы изучили открытые комнаты моего дома лучше, чем я за все эти годы, — с лёгкой усмешкой проговорил я, прищурившись. на самом деле даже забавно. вторжение в условную (а этот ярус, за исключением кабинета, который также был спальней, мог называться лишь так) зону комфорта обычно было мне неприятно. но сейчас только смешно.
как-то по-доброму вроде бы даже.
-нашли там что-нибудь интересное?
я сам не знал части убежища. после потопа многие вещи заказывались онлайн и скопом. они были призваны имитировать жизнь в этом доме. не больше, но и не меньше того. кроме единственной комнаты здесь, внизу, и всего верхнего яруса, который я обустраивал со всей любовью и тщательностью, мебель, предметы декора, устройства здесь не несли никакой ценности.
разве что, материальную.
но это мелочи, — говард бенджамин тодд, — наконец смог представиться я, подойдя к гостю и протянув ему руку. мне было, в общем-то, совершенно не важно, на какой политической стороне он находится. есть медицинская этика. и медицинский закон.
а ещё есть моральный закон. закон гостипреимства.
в конце концов, есть здравый смысл. и будет глупо с моей стороны делать суждение, не узнав ничего.
-да. что касается терапии. я могу вести бакстера, если, конечно, он сам захочет. но не настаиваю на этом.
дел было и без того невпроворот. однако ответственность за его жизнь теперь лежала и на мне в том числе. потому не предложить подобного я не мог. больше того, если быть до конца честным, это меня не тяготило.
любое действие и решение имеет последствие.
я принимал все из них.

Отредактировано Howard Todd (2019-11-09 03:51:12)

+2

6

[indent] Доктор Тодд, замерший в моменте времени, как и сам Тейлор, местами был похож на живого. Его выдавали рыщущие вслед за бегущими мыслями глаза и интерес. При желании любой сородич мог избавиться и от этого атрибута, но почему-то никто этого не делал. Возможно, это получалось бессознательно. Тей иногда задумывался над этим, но довольно поверхностно. Философия и вопросы о смысле существования были вне его поля интересов и компетенции.
[indent] Доктор от него отличался. У него было лицо искателя, и это чем-то подкупало. Конечно, кредит доверия на него не распространялся, но по крайней мере он не вызывал желания на него напасть. Тейлор чувствовал себя обязанным ему в какой-то мере. Он привык заботиться о своих ребятах самостоятельно, и вовлекать других немертвых в свои дела ему было неприятно. Да что там, он даже Сира не подпускал к этому (не то, чтобы Лео сильно к этому стремился). Долги Солберг тоже не особо любил, так что уже думал, как бы побыстрее отделаться от этого.
[indent] - Понял, - коротко ответил Тей на заключение врача. Похоже, им с Баксом предстояло серьезно поговорить. Он понимал, что просто так парнишке нельзя было оставаться на улице, ему нужен был уход. А это означало вернуться в родительский дом, откуда Бакстер так рад был уйти. Сколько ему? Пятнадцать кажется. Казалось бы - всего три года потерпеть, и можно делать, что захочешь. Ну... практически все. Тейлор в задумчивости пожевал губу, прикидывая, как будет смотреть в бесконечно преданные ему глаза и вгонять ножи в сердце один за другим. Это будет тяжело. Но Ти не сможет позаботиться о нет так, как семья. Конечно, есть вариант. Всегда есть тот самый вариант. Но это совершенное табу. Никаких исключений. Никаких привязанностей. Никаких рабов.
[indent] - Я не знаю. Он не рассказывал о своих болезнях, - в голосе Тейлора сквозило неприкрытое сожаление. Если бы Бакс не постеснялся сообщить как минимум ему, все могло бы быть иначе. Они нашли бы способ избежать неприятностей. И Тейлору было бы проще принять решение. Никаких привязанностей.
[indent] Правила чужого домена вызвали по-детски мелочное раздражение. Как будто кто-то мог запретить Тейлору ходить, куда он хочет! Разумная часть его натуры успешно справлялась с этим, внешне Солберг только повращал глазами. Ладно, в благодарность за помощь он будет вести себя хорошо. Наверное.
[indent] - Скука смертная, док, - усмехнулся он, едва обнажив клык. - В смысле, я нашел только кучу бумажек и научных журналов. Никакого компромата, - даже не пытаясь оправдаться, Ти пожал протянутую руку. - Тейлор Солберг. Эээ... просто Тейлор, - бруха отмахнулся от собственного полного имени, сделал шаг назад и снова спрятал руки в карманах.
[indent] И все же, странно. Великовозрастные сородичи нечасто одаривали его вниманием и вежливостью, да и сам Тей тоже не стремился со всеми подряд дружить, так что сейчас чувствовал себя несколько неловко. Доктор казался забавно дружелюбным, его будто бы веселило присутствие Тайлера в его доме. Не так часто принимает гостей, а?
[indent] - Что Вам с этого? - с ходу спросил Тей, услышав предложение наблюдать Бакса. - То есть... не хочу быть грубым, но вряд ли мы сможем заплатить. Или Вы рассчитываете на услугу взамен?
[indent] Он был искренен в своем нежелании быть грубым, но и рассусоливать тоже не умел. Оставалось только надеяться, что новый знакомый сумеет распознать интонации и не станет обижаться. Тейлор снова заходил по гостиной, рассматривая стены и мебель, будто мог найти еще что-то интересное.
[indent] - И вообще... почему Вы помогаете людям? - он говорил "людям", не "смертным". Претенциозность выражений, привычных сородичам, зачастую его бесила. - Я знаю врачей вроде Вас, но они скорее стараются держаться поближе к источнику крови, чем действительно хотят помочь. Или развлекаются просто. Вы развлекаетесь или ищете пропитание?
[indent] Сохраняя непринужденный тон, Тейлор расположился на диване и закинул ногу на ногу. Ему бы хотелось поиграться, сделать вид, что он угрожает или показывает, что один конкретный смертный, который сейчас отходит от наркоза на втором этаже, находится под его защитой и, в целом, неприкосновенен. Дележ территории может быть веселым. Тейлор, как молодой доберман, пробовал каждого знакомого визуально сильнее себя на зуб. Где границы дозволенного? Так ли доброжелателен, каким пытается казаться? Ожидает ли удара в спину? Глупый вопрос. Этого ждут все.
[indent] - Кто Вы вообще? Если не секрет. Кроме того, что доктор-альтруист.

+1

7

ночь предстояла.. весёлая.
запоминающаяся и необычная — точно.
-ладно, —  я замолчал, стараясь прозвучать мягче. этот сородич действительно не был ни в чём виноват, он мог не знать и не обязан был спрашивать своего друга о чём-либо, связанном со здоровьем, — поговорим с ним, когда проснётся и отойдёт. по очереди, — переведя взгляд на дверь второго яруса, я улыбнулся, прищурив сначала один глаз, затем — другой, — на самом деле вы молодец. оперативно доставили. ещё немного, и его, хм, проблемы с нервами могли бы усугубиться. нет, ваш товарищ не умер бы, но вполне мог стать инвалидом. вы подарили ему возможность остаться самостоятельным. это ценно.
вообще, я удивился, приятно, когда увидел, что паренька принесли «чистым».
часто сородичи, привязавшиеся к кому-то, стараются.. помочь сами. как могут.
пару раз мне приходилось работать с телом, которое не «выключалось» вообще ничем в связи с большой дозой витэ внутри. и это был ещё простой случай. однажды, о, это произошло, конечно, очень давно, у меня на столе оказался простимулированный своим домитором человек. как оказалось, в клинической смерти. я совершенно не понимал его состояние. настолько, что, вообще, просто не мог узнать, в чём проблема. те показатели.. они пугали меня.
человек умер в итоге.
а затем я прекратил помощь сородичам, или точнее, их близким (или любым другим, я не вникал) людям. это случилось примерно в 1950-х годах.
-очень приятно, тейлор. вы тоже можете называть меня только по имени. многие пациенты здесь, а также их представители, хм.. или близкие, делают именно так, — на самом деле мне никогда не нравились долгие формы.
во-первых, это потеря времени. а время — ценный ресурс.
во-вторых, вежливость не исключает краткости и простоты.
в-третьих, всё то, что мы говорим при обращении, рассказывает не об объекте, а о субъекте.
и потому я крайне редко одёргивал даже нахальных людей или сородчией (суть одна): мне было всё равно. возможно, кто-то сочтёт, что поведение, подобное этому, — проявление слабости.
я так не думаю.
мне можно было быстро и строго указать место каждому из стоящих возле условной черты, но, тем не менее, я почти никогда так не делал.
всё очень просто.
иногда у меня не было времени на воспитательные беседы. иногда, в тяжёлых случаях, даже мои замечания были бы абсолютно бессмысленны. да. иногда наблюдать за существами вдруг становилось забавно. признаюсь честно, мир изменился: речь молодых порой меня поражала, и я не прочь был просто послушать её, чтобы понимать лучше в дальнейшем. а ещё иногда.. иногда я просто видел, что такова природа того, кто со мной разговаривает. и что слова, какими бы они ни были, не дурны.
в общем-то, всё это совершенно не важно.
если мой собеседник переходил черту в какой-то момент, а это сделать непросто,— прежним из-за неё он уже не возвращался. по крайней мере, этого на моей памяти не было. практически никогда, — а что насчёт компромата. боюсь, я вас действительно разочарую. но ничего такого здесь нет, — пожав плечами, я спешно, однако без напряжения, прошёлся к лестнице и обратно. моя привычка передвигаться по комнате, может быть, выглядела сейчас подозрительно.. какая разница? мне показалось, что со второго яруса донёсся хрип. на деле там начала работать вытяжка, — по крайней мере, в открытых комнатах, — иначе быть не могло.
мой дом — конечно же, моя крепость.
но так сложилось, что её двери было не принято запирать.
по крайней мере, для страждущих.
оттого я всегда прятал важные вещи. с самого первого своего дня в этих стенах. замки и знаки. чары и механизмы. если бы кто-то решился взломать закрытую комнату, то пожалел бы о любознательности.. в определённый момент.
знания имеют цену.
иногда они стоят жизни. и даже больше.
это я понял на своей шкуре.
-вы не должны мне платить, — я нахмурился. не любил эту часть бесед с пациентами и их родными. и хотя тейлор не выглядел напряжённым или подавленным, как это было в большинстве случаев, дискомфорт всё равно ощущался. и я следил за сородичем, за его передвижениями по комнате, за его якобы непринуждённой позой (да пусть хоть ляжет).
мне было просто сохранить прежний, спокойный тон.
о, в этом доме происходило и не такое, — также вы не должны оказывать мне услугу. я беру плату только в том случае, если у пациента средств в очевидном избытке, — всё это звучало странно для большинства.
я понимал.
но каждый раз искал слова для объяснений.
снова.
и снова.
и снова, — ведь если я могу помочь просто так, если я знаю, что моя помощь сохранит жизнь, нельзя отказывать в этом. мне даны знания, навыки, а также опыт, которого просто технически не может быть у смертных врачей. было бы абсолютно неправильно и нечестно скрывать всё это, — посмотрев вниз, на свои руки и снова на пол, я покачал головой, — вопрос ответственности. долга и чести. сильный всегда должен следить за слабым и помогать ему, иначе, скажите мне, для чего была дана ему эта сила?, — сейчас я говорил откровеннее, чем обычно.
людям не скажешь многих вещей.
а теперь выпал шанс, — наш вид — разумные существа. мы должны пользоваться преимуществом в том числе и во благо. хотя бы так — «в том числе». я могу лечить людей, то есть.. да-да, я делал это ещё до смерти, конечно. но теперь мои возможности стали больше. новая техника, новые инструменты, методики, препараты, тело и мозг, оба они изучены так, что мне когда-то даже не снилось. а ещё столько всего впереди.. кем бы я был, если бы смог оставить это и предпочесть слепые инстинкты? да. мы не люди в прямом смысле слова. но и не звери, — так будет правильно, чёрт возьми, — в общем-то, как и до становления, каждый решает сам: человек он или животное. выбор всегда имеется, и он свободный, что бы кто ни утверждал, это так. я уважаю любой на самом деле, но обращаюсь потом в соответствии. с животными не ведут диалог, если вы понимаете, что это значит.
мы должны отвечать за себя: и за слова, и решения, и за действия.
вот и всё.
те, кто несёт насилие с гордостью, для развлечения и закрытия своих амбиций, должны в итоге будут взглянуть в своё же лицо. бешеные животные не живут долго, впрочем, я верю, что часть из них, те кто поддался на ложь огней, но сохранил внутри человеческое, когда-то сможет вернуться и адаптироваться. с трудом, болезненно, однако сможет.
что же касается остальных..
гуманизм и гуманность про милосердие к жертве, но не к убийце, — в городе неспокойно. оберегайте.. своих людей.
молчание.
я уже очень давно готовился к нападению.
и сейчас отчего-то не смог сдержать своей паранойи.
стоило быть осторожнее. предусмотрительнее..
итак..
его вопрос был.. неожиданным.
если подумать, действительно.. кто я. нет, кто я, ну, кроме того, что..
на самом деле у меня и образования-то не было. официально (очередная попытка отвлечься).
тот диплом, что видел тейлор (а он наверняка его посмотрел, я был уверен) подарил мне один.. знакомый.
мой пациент по имени теренс.
помнится, он начал спрашивать о документах сразу же после того, как оклемался от операции длиной почти что в двадцать часов. забавный был он, конечно. мне его принесли в полусмерти, ели спасли, а ему подавай доказательства, сертификаты. я тогда что-то соврал ему о потере при переезде и о каких-то сложностях с восстановлением. ерунды наговорил, в общем, а он поверил. 
каково было моё удивление, когда по почте мне передали оригинал.
к тому же, подлинник.
и без даты:
«забыл, когда вы выпустились. простите». 
не представляю, как и зачем он это сделал, конечно.
но я тогда был благодарен.  и я храню это чувств внутри себя до сих пор.
кстати, в конце реабилитации, сорокалетний теренс начал запоминать числа прекрасно. он поздравлял меня с днём рождения каждый год. и присылал открытку в день, когда пришёл в себя в палате №1 на втором этаже.
мой пациент умер в семьдесят два. во сне. и это было четыре года назад.
-не совсем так. я врач. у меня нет докторской степени.
одно и то же. мелочь, а я цепляюсь. так уже сотни лет.
смешок.
мне нельзя было говорить о себе прямо (а лучше — и вообще).
да я и, в общем-то, не хотел. иначе наша игра сложилось бы слишком просто.
мне было интересно проверить этого юного на вид сородича, его сообразительность, — я представитель того же вида, что и вы, очевидно, — подойдя ближе, однако не доходя до дивана, остановившись и покачав головой, медленно, слегка задумчиво, я продолжил, — подвид, скорее всего, другой. не чувствую, что у нас.. одна кровь. уж извините, — издав короткий смешок, я сделал пару шагов по направлению к сородичу, навис над ним на пару секунд, а затем, пожав плечами, сел рядом, — в остальном. хм. кто ещё.. наверное, гражданин соединённых штатов, житель сего чудесного города, наставник, исследователь, преподаватель, отец, — продолжил я, не поворачивая головы.
стоило быть осторожнее, предусмотрительнее.. на шаг впереди.
сказано много на самом деле.
но, в общем-то, я всегда был на чеку, — это достаточно полный потрет?
мне было интересно, какой вопрос задаст мне тейлор теперь.
я был уверен, он скажет что-нибудь.
о, он обязательно спросит.

+1


Вы здесь » v:tm » last night » личные эпизоды » тайное в тайном


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно